МИХАИЛ ПОСОХИН: «Сегодня «Моспроект-2» — это единственный в мире институт, охватывающий все сферы градостроительной и архитектурной деятельности»…

М.Посохин. Есть две стороны медали. Прежде всего, архитектура является древнейшей созидательной профессией. Начиная с египетских пирамид и до сегодняшнего дня, вся история человечества связана со строительством, безотносительно к географическому положению, уровню развития, особенностям жизнеустройства и т.п. Всегда, в самые тяжелые времена, что-то строилось – то же жилье, без которого человек не может существовать. Специфика нашей профессии такова, что она востребована при любом строе, при любых правителях. Хотя, конечно же, этот спрос может быть большим или меньшим — в зависимости от экономического и идеологического состояния общества.
Другая сторона медали – это учет руководством института перспективных реалий, оказываемое им влияние на формирование структуры и коллектива проектного института. Замечу: проектные институты Москвы создавались в последовательном режиме – Моспроекты — 1, 2, 3, 4. Это была реакция общества и власти на огромные масштабы строительства в послевоенное время. Масса людей хлынула в Москву. Необходимо было что-то с этим делать, потому что Москва была фактически городом трущоб, который требовалось превратить в столицу. Как известно, если Петербург изначально строился как столица империи, то Москва была его прямой противоположностью. «Моспроект-2» возник на этой волне, специализируясь на проектировании уникальных зданий центра города, что, в общем, уже тогда предполагало известный профессиональный охват.
В 1990-2000-е гг. изначально выбранный вектор развития института позволил сформировать многофункциональную, разветвленную структуру. Будучи директором, я старался поддерживать практически любые инициативы, выдвигавшиеся сотрудниками и направленные на это развитие.
В результате сегодня «Моспроект-2» — это уникальный, единственный в мире институт, охватывающий практически все сферы градостроительной и архитектурной деятельности, работающий как в рамках Московской агломерации, так и за ее пределами. Исключение составляет лишь промышленное строительство.

Жилой дом с реставрацией и приспособлением памятника архитектуры в Б.Афанасьевском пер в Москве. Архит. М.М.Посохин (рук.), М.Плеханов (ГАП), Т.Финашутина, И.Папоротская, Е.Денисова, А.Тропынина; инж.Н.Башкатова (ГИП).

План 1 этажа.jpg

План 4 этажа.jpg

— Да и то, к примеру, транспортные сооружения постоянно присутствуют в институтском портфеле заказов.

М.П. Помимо архитектурно-проектных – «объемных» — мастерских, у нас имеются градостроительное подразделение, реставрационное подразделение, ландшафтная мастерская, отделение, занимающееся исследованием исторической среды, включая визуально-ландшафтный анализ. Нам по плечу решение любых, самых сложных задач, связанных со строительством объектов государственного значения, правительственных зданий, театров, стадионов, торговых центров и т.д.
Попробую пунктирно перечислить реализованное «Моспроектом-2» в последние годы. Начну с Кремля – это, с одной стороны, уникальные реставрационные работы, а с другой — современное строительство, отвечающее последним техническим требованиям, исходящим от аппарата Президента РФ.
Выходим за пределы Кремля и видим здание Манежа, которое было полностью уничтожено пожаром и возродилось как птица Феникс по проекту «Моспроекта-2».
За Манежем – Манежная площадь. Главный смысл этого проекта в его инновационности: в России никогда до этого подземное пространство не использовалось в таких масштабах. Речь идет об уникальных инженерных решениях, конструкциях, проработке архитектурно-планировочной структуры. Что касается того, что наверху – оно может нравиться или не нравиться, но это вторично.
За Манежной площадью – гостиница «Москва». Это была второсортная гостиница, которая не могла даже дотянуть до трех звезд. Необходимо было принимать меры — ждать, когда она рухнет, было просто опасно. Было принято решение о воссоздании — мы как профессионалы выполнили поставленную задачу – воспроизвели. Начинка же здания кардинальным образом изменилась. А от реализации интерьеров мы были в какой-то момент отстранены.
Напротив – реконструированное здание Государственной Думы, успешно функционирующее уже более 15 лет.
Наш институт принял участие в реконструкции Большого театра, за что был неоднократно отмечен различными наградами. Это и реконструкция основного здания, и создание филиала Большого театра, и строительство корпусов, обслуживающих театр, и репетиционных залов.
Доходим до Лубянской площади, где расположено здание Федеральной службы безопасности, его реставрация и реконструкция — также результат работы «Моспроекта-2».
Спускаемся к Москве-реке – перед нами памятники архитектуры, которые восстанавливала мастерская №13. Переходим на Остров – здесь из моспроектовских и жилой дом на Озерковской набережной, и здание Мосэнерго, и целый комплекс в районе Балчуга. Серьезная исследовательская работа была выполнена на территории «Красного Октября».
Далее — Крымская набережная. По Третьяковской галерее мы готовили предложения по реконструкции с сохранением существующего здания.
«Моспроект-2» много работал и работает для Русской православной церкви – это и воссозданный храм Христа Спасителя, и разворачивающаяся программа строительства 200 храмов в Москве, и возрождение многих церквей. Восстановлен храм Св.Николая в Кронштадте. В настоящее время реставрируется церковь папы римского Климента в Замоскворечье. Восстанавливается храм Преображения Господня на Преображенской площади.
Институтом выполнялись работы по генеральному плану города в его центральной части, которая ранее была официально закреплена за нами, а также все планировочные работы в границах ЦАО.
В рамках программы ММДЦ «Москва-Сити» «Моспроект-2» являлся генеральным проектировщиком. Мы реализовывали решения, принимавшиеся руководством города, сопровождали архитектуру многих зданий, а по части объектов являлись авторами.
Наша деятельность простирается и за пределы Москвы. Так, в Астане построен гостинично-офисный комплекс, ставший одной из достопримечательностей новой столицы Казахстана.

Концепция размещения музейно-выставочного комплекса с реконструкцией и реставрацией «Средних торговых рядов» и новым строительством депозитарно-реставрационного комплекса музеев московского Кремля, Красная площадь, 5.
Архит. М.М.Посохин (рук.), М.Плеханов, В.Лапин, Е.Борисов.

— Такая палитра — дисциплинарная, типологическая, творческая — предполагает универсализм если не каждого из специалистов, не каждой из институтских мастерских, то руководства уж точно.

М.П. В самом деле, в портфеле института — самые разнообразные объекты: от остросовременных, вроде площади Четырех ветров с ее элегантным многофункциональным комплексом, до восстановления памятников архитектуры, их приспособления и спасения, как в случае с Царицыно. На месте Царицыно были руины, здания разрушались из года в год, это была каменоломня. Мы спасли дворцовый ансамбль, возвели его в ранг лучших подмосковных усадеб.
Особое место занимают стратегические проекты. Сейчас много говорится о транспортных проблемах, необходимости улучшения транспортной ситуации в городе, новое руководство города принимает значительные усилия в этом направлении. «Моспроект-2» еще в середине 1990-х гг. подготовил предложения по освоению подземного пространства в центре города в районе Нового Арбата с устройством подземных автостоянок и дорожных развязок. Это был — и остается по сей день — инновационный проект. К сожалению, в России такого рода «рейды в будущее» тормозятся, не получают развития. Я глубоко убежден, что без полноформатного освоения подземной части исторического центра никакого решения транспортных проблем быть не может. Мы не можем позволить себе высотные развязки в историческом центре, которые, как щупальца спрута, опутают все вокруг.
Освоенный нами типологический спектр включает жилые дома и правительственные здания, бизнес-центры и гостиницы, урбанистические программы и восстановление исторических памятников. Нет такой гражданской функции, которой мы бы не занимались в своей практике.
Этим и силен профессиональный коллектив Моспроекта-2. Это было моей стратегической линией как директора института. В той или иной степени это нам позволяет выживать сегодня.
Если мы посмотрим на опыт других институтов, то они также стремятся выращивать внутри себя различные направления деятельности. Но мы раньше начали, сформировав специализированные подразделения.
Помимо этого, наши мастерские выполняют функцию генерального проектировщика. Это важный аспект деятельности, потому что от гениальности индивида до компетентности генпроектировщика — большая дистанция. Руководить сотнями специалистов, определяя проектный вектор в нужном направлении – сложнейшая задача.
У нас работает много талантливых архитекторов и других специалистов, все они находятся в расцвете своих творческих возможностей. Проблема одна – обеспечение загрузки такого большого коллектива, что сложно в условиях постсоветского экономического устройства. Мы работаем на общих основаниях, несмотря на то, что называемся ГУПом — никто и никогда нам в рот ничего не клал и не интересовался нашей финансовой судьбой. Мы всегда боролись за выживание своими собственными силами, нарабатывая контакты, деловые и дружеские связи с заказчиками, выполняя работу максимально качественно и в сжатые сроки.

Развитие территории Гребного канала в Крылатском (1-ый этап строительства).
Архит. В.Колосницын (рук.), Д.Аверин (ГАП), Е.Дроздов (ГАП), Ю.Окунев (ГИП).

— Каждая из минувших эпох – 1960-е, 1970-е – первая половина 1980-х, конец 1980-х – 1990-е, 2000-е – оставила свой исторический след. В каждый из этих периодов лучшие реализации и проекты «Моспроекта-2» представляют лицо, входят в антологию советской и постсоветской архитектуры. Эту поступь не удавалось сбить ни в лихие и нищие 1990-е, ни в относительно экономически благополучные, но благодаря этому едва не искорежившие профессию, не смявшие ее социокультурный код 2000-е. Что касается 2010-х, пока перспектива не просматривается. В кризис музы помалкивают?

М.П. Не бывает вектора развития, направленного прямо вверх. И даже – параллельно земле. Случаются взлеты и падения. Весь мир сегодня пребывает в кризисе. Посмотрите, что творится в Европе, как тяжело этот перевал преодолевает наша страна. Все это не может не сказываться на нашей профессиональной деятельности.
Художник имеет холст, кисти и краски, может быть, мастерскую – и все. Ну еще — рынок сбыта для своей продукции. Если такового нет, то его гениальность оценивается после смерти.
Амплуа архитектора – совсем другая история. Архитектор оперирует огромными материальными ресурсами, принося выгоду инвестору только спустя 10-15 лет, в редких случаях — раньше. И отражая в камне пульс истории.
Что оказывается предпочтительным для архитектора? Это среда просвещенной монархии. Архитектору, как и любому деятелю искусства, нужен меценат. А лучше – меценат просвещенный. Будет ли этим монархом государство или Уолл-стрит – неважно, главное, чтобы это способствовало появлению инновационной архитектуры, внедрению в строительство новейших материалов, чтобы через архитектуру можно было выразить устремления эпохи.
Так было, когда в стране доминировала идеология. Сталинские высотки являлись памятниками Победы в войне, их необходимо было построить, хотя миллионы людей жили в землянках. Высотки становились маяками, на которые люди должны были смотреть и гордиться своими достижениями.
Потом наступила новая эпоха, когда власть решила, что предшествующая архитектура была неправильной и затратной. Архитекторов обвинили в том, что они завели страну в тупик, что они развлекаются, рисуя капители и колонны, в то время как государство стонет, пытаясь решить проблемы народа и его расселения. В итоге в наши пенаты завезли французское домостроение, к новым микрорайонам пристало обидное название «хрущобы», хотя в свое время они решили проблемы миллионов граждан, получивших возможность принимать душ каждый день, а не раз в месяц, стоя с талоном в очереди в общественную баню.
Все это строилось для людей бесплатно, но и это общество признало негожим — само себя съело. Сейчас то же самое происходит в Европе, которая исчерпала свои ресурсы. В 1990-е гг. некоторые люди сразу поняли, чем им надо заниматься, и стали страшно богатыми, а другие, будучи дезориентированы, стали очень бедными. Умерла великая империя, распавшись на отдельные государства. Теперь каждый выплывает, как может. Неизвестно, какой вектор получит наше «выплывание», поэтому говорить о 2010-х гг. исторически преждевременно.

Реставрация и восстановление Морского собора во имя святителя Николая Чудотворца, г. Санкт-Петербург, г. Кронштадт. Архит. М.Посохин (рук.), А.Оболенский; гл. инж. В.И.Фадеев, Л.А.Подолян.
— Но какие-то первоочередные задачи можно обозначить?

М.П. Чем стоит заняться в первую очередь, так это инфраструктурой. Многие российские аэропорты сегодня не отвечают мировым стандартам. Железные дороги – не лучше. Магистралей мирового уровня у нас вообще нет. Такое впечатление, что страной вообще продолжительное время никто не занимался.

— В этой связи достаточно привести несколько цифр: все 1980-е гг., вплоть до коллапса начала 1990-х, в СССР вводилось до 18,6 тысяч км автодорог в год (при том, что основной упор делался на строительство в прибалтийских и среднеазиатских республиках), в планах на первую половину 1990-х гг. значилась цифра порядка 25 тысяч км в год, сейчас, спустя четверть века – фигурирует чуть более 1 тысячи. А если говорить о стоимости 1 км – тогдашней и нынешней, то грубая прикидка в сопоставимых ценах показывает разницу более чем в 30 раз (если быть точным – порядка 200 тысяч рублей тогда и 30 миллионов долларов сейчас).

М.П. Недавно мне довелось побывать в Астрахани. К юбилею города построен огромный оперный театр — в псевдорусском стиле, из белого камня, безобразный по архитектуре, но главное – никто не знает, что теперь с ним делать. У города нет средств даже на то, чтобы включить кондиционеры, постоянная труппа отсутствует. Правда, есть и другой местный же пример – строительство великолепной астраханской набережной, проект которой финансировался Газпромом.
Из Астрахани в Москву я возвращался на машине: дороги — это катастрофа, особенно в Волгоградской области, где проехать просто нельзя.
И как нам не потерять окраины, если центр с этими окраинами никак не связан? Мы строим за бешеные деньги театры, тогда как дороги остаются в ужасающем состоянии. Возводим помпезные сооружения для Олимпийских игр, вкладывая колоссальные средства, а что они в результате дадут стране — непонятно.
Поэтому сегодня мне кажется правильной городская политика правительства Москвы, предполагающая паузу в объемном строительстве, развитие сети метрополитена в невиданных ранее масштабах, дорожное строительство. Я всегда ужасался этому катку — уплотнению застройки, или, как это сегодня называют, точечному строительству, наблюдающемуся повсеместно. Если есть какой-нибудь скверик — значит, там обязательно строится кафе.
Так что какая у нас перспектива? Мы привязаны к пуповине нефтяной трубы. Если нефть вдруг упадет в цене, отечественные архитекторы вообще не будут нужны. На их место параллельно с займами банков придут западные проектировщики — этот процесс уже разворачивается. Кредиты будут связанными, когда, получая кредит, скажем, в немецком банке, необходимо нанимать немецких архитекторов, закупать немецкое оборудование, приглашать немецких инженеров и т.д.
Как бы то ни было, проблемы Москвы должны решаться далеко от Москвы. Пока не будут решены проблемы страны, пока мы будем из Перми в Томск летать через Москву, ничего хорошего у нас не будет.

— Как в 1990-е, так и в 2000-е гг. в портфеле института госзаказ составлял порядка 30-40%. Можно считать это решающим фактором – так сказать, социалистической основой, базисом, позволяющим большой производственной структуре смело смотреть в завтрашний день. А сегодня этот балансир продолжает действовать?

М.П. В свое время действительно у нас был приличный по объему городской заказ. Объекты выполнялись в сжатые сроки, финансирование шло неравномерно, но оно было.
Сегодня нашим генеральным заказчиком являются федеральные органы власти. Столица переориентирована на строительство дорог, путепроводов, поэтому мы работаем на Москву больше в градостроительном аспекте, в частности, готовя ГПЗУ и прочую градостроительную документацию. Также в рамках городского заказа ведем историко-градостроительные исследования, направленные на формирование охранных зон. Разумеется, есть в портфеле «Моспроекта-2» и отдельные сооружения, но их недостаточно, чтобы загрузить работой весь институт.

Ма́лое кольцо́ Моско́вской желе́зной доро́ги (МК МЖД). Архит. М.М.Посохин, А.Р.Асадов (рук. авторского коллектива), Т.Башкаев, Н.Бирюков, Я.Миронова, А.Порошкин, В.Гладченко, Е.Сенева; инж. С.Смирнов, А.Небытов.
— В настоящее время перед многими проектными институтами столицы маячит перспектива акционирования. Как такая организационная предопределенность может повлиять на судьбу и статус «Моспроекта-2»?

М.П. Наш народ всегда находился в таком положении, что ему навязывали, кем ему быть — крепостным или вольнонаемным. Мы же, профессионалы, обязаны быть оптимистами, доказывая своей работой, что русская архитектурная школы существует и ныне, и мы способны проектировать любые самые современные и сложные объекты на мировом уровне.
А по большому счету цеховые перспективы зависят от финансово-экономического положения страны, ее возможности вписаться в развитие мировой экономики.