Расселение

Можно ли сопрячь Хартию и Целеполагание?

В середине июля свет увидели два концептуальных градостроительных документа — Национальная градостроительная хартия и Градостроительство и жилищное строительство в РФ: цели и перемены. Первый подготовлен коллективом авторов во главе с А.В.Боковым*, второй — А.С.Кривовым. В данной статье дается сравнительный анализ двух работ. Для краткости обозначим первую как Хартия, вторую — Целеполагание.

*Авт. колл.: А.В.Боков, М.Я.Блинкин, А.А.Виноградов, К.В.Гладкий, О.В.Григорьев, М.В.Перов, Е.Б.Кузнецов, Л.А.Купершмидт, А.И.Шарыгин.

Мы выделили в обоих текстах основные смысловые блоки, а именно: Общие положения, Объекты критики, Концептуальное ядро, Что предлагается и Благие пожелания.

 

Общие положения

В глазах авторов Хартии город предстает как баланс интересов трех основных акторов: городских сообществ, власти и бизнеса. Как благоприятное поле для творческого многообразия, место для расцвета личности, доступа к знаниям и информации.

Принципы новой градостроительной политики они выстраивают в реактивной логике: от «ручного» управления к законодательному регулированию, от ренты и распределения к саморазвитию, от доминирования крупного застройщика к балансу интересов, от главенства квадратных метров к приоритету инфраструктуры, от расползания большого города к системному единству города, пригорода, загорода и др. Это, по их мнению, должно помочь отечественному градостроительству вырваться из порочного круга догоняющего развития.

В основе же Целеполагания лежит государственническое начало. Для автора Россия является страной межконтинентального масштаба, сердцем земной суши, обладает собственной цивилизационной спецификой. Он говорит о происходящем сегодня переходе от цивилизации потребления вещей к цивилизации усвоения знаний. Градостроительство же понималось и понимается как развитие и удержание территории страны, искусство стратегии выстраивания, выращивания географического тела государства, использующего все возможности для обеспечения своей устойчивости в окружении стран, стремящихся к прямо противоположному. А инструментом оказывается размещение объектов и кластеров — крупнейших центров здравоохранения, авиа- и судостроения, космодрома с его инфраструктурой и т.п. — в данном случае на Дальнем Востоке как ответ на перемещение мировых центров экономической активности в страны АТР. Что касается жилищного проекта, то он имеет дело с градостроительством в части планирования национальной системы расселения, развития совокупной инфраструктуры и производства, является необходимым условием демографического роста.

В этой перспективе любопытен взгляд автора на архитектуру: именно градостроительное начало оказывается генетическим источником архитектуры ансамблей, храмов, зданий и их исторической ценности.

 

Объекты критики

Отправной точкой и побудительной причиной появления и Хартии, и Целеполагания является критическое отношение к происходящему в отрасли.

Так, авторы Хартии предлагают перечень основных дисфункций, начиная с «Ошибок рынка». Имеется в виду, прежде всего, ситуация свободной конкуренции, в которой, как и полагается, победили сильнейшие — в нашем случае комбайн «застройщик плюс подрядчик», которые располагают наибольшими финансовыми и организационными ресурсами. Другой «ошибкой рынка», ориентированного на застройщика как собственника земельного участка, является проблематичность реализации крупных градостроительных замыслов.

Также среди объектов критики — кризис системы градостроительного регулирования; по факту воспроизводящая позднесоветскую постсоветская модель жилья; инфраструктурный дефицит; архаичность строительной индустрии; наконец, города как заложники рентной экономики. В последнем случае речь идет о включении российских поселений в мировую систему разделения труда, что отсылает к «делам давно минувших дней» — можно сказать, первому неолиберальному призыву — и в свете разворачивающегося распада мира на макрорегионы, относительно автономные импероподобные образования, выглядит как очевидный анахронизм.

Инвективы автора Целеполагания направлены против примитивного коммерческого градостроительства, имеющего следствием геометрическую кластеризацию распределения населения, представляющую главный вызов территориальной устойчивости страны. Он подвергает критике условия короткого инвестиционного расчета бенефициаров строительства высотных бетонных жилых кварталов с малыми квартирами и запредельной плотностью застройки. «Катастрофичный для демографической перспективы состав квартир, назначаемый инвесторами исходя из возможностей платежеспособного спроса. В логике — чем он ниже, тем меньше и меньшие квартиры мы будем строить. Так образуется воронка: беднее и беднее — значит, меньше и меньше, упираясь в ноль». В этой перспективе проект «Жилье и городская среда» предстает как инерционный, с упором на строительство жилых зданий повышенной этажности (МКД).

Автор обозначает ряд следствий принятого инерционного сценария: продолжение глубокой деформации системы расселения, падение роли малых и средних городов, сел; высокая и продолжающая нарастать стоимость энерго- и ресурсопотребления как строительства, так и эксплуатации МКД; небезопасность на всех уровнях оценки: города, квартала, квартиры; отсутствие технологий реконструкции при коротких нормативных сроках эксплуатации зданий; нарастающий избыток малых квартир и недостаток отвечающих целевым показателям жилобеспеченности. Риски, связанные с макрорегиональной атрофией развития и заселенности, нарастают до опасного уровня, — предупреждает А.С.Кривов.

 

Концептуальное ядро

В последней редакции Хартии появляется вполне системное видение будущего российской системы расселения и градостроительства. Прежде всего, речь идет о формировании двух «поясов расселения» — узкого и протяженного, идущего от Тихого океана до западных границ, и широкого, от южных до северных морей европейской части (неясна трассировка меридиональных направлений — в отличие, например, от концепции Сибстрима И.Г.Лежавы, М.В.Шубенкова и М.Д.Хазанова).

Далее говорится о малых городах и селах, которые объединяются в групповые системы, в результате чего множество моноцентричных образований сменяется полицентричной сетью. Что оказывается созвучным кластерно-сетевой модели расселения Г.С.Юсина.

В представлении авторов имеются два способа освоения территории — взаимодействующих и относительно независимых. В основе первого лежит магистральная инфраструктура с развитыми узлами. От второго представительствуют относительно закрытые, стремящиеся к самодостаточности и заботящиеся о своей идентичности территории и города, располагающиеся между магистралями.

Согласно Хартии, территориями приоритетного развития становятся пригороды, к которым неожиданно привязаны зоны реиндустриализации. Неожиданно — как в содержательном смысле: перспектива активной промышленной политики никоим образом не следует из неолиберальной парадигмы, которой придерживаются авторы, так и с точки зрения локализации — если не ограничиваться Москвой и Питером. Хотя, по всей видимости, промышленность они представляют в формате малого и среднего бизнеса — как небольшие производства, занятые разработкой либо адресным, под индивидуальный заказ, изготовлением продукции и располагающиеся в шаговой доступности или в самих жилых образованиях.

Отсюда — базовый тип жилья в лице усадебного дома или таунхауса с участком. Авторы на этом не останавливаются, развивая давнишнюю модель, отстаиваемую А.С.Кривовым — квартира в городе плюс «второе жилище» как российский стандарт проживания. Впрочем, в обозримые сроки это скорее из разряда благих пожеланий, прежде всего, по экономическим причинам.

Также в Хартия затронуты будущее российской стройиндустрии и возрождение научного и проектного потенциала страны.

В Целеполагании автор отстаивает необходимость градостроительного маневра, а именно — ухода от МКД и наращивания объемов ИЖС. Что было прописано еще в официальной программе конца 1980-х гг. С его слов, при средней величине семьи 3-4 человека средняя площадь квартиры должна быть 90-120 и более м2. Средняя площадь жилого дома — 135-140 м2 — перекрывает этот показатель. Малоэтажные квартирные дома также плюс-минус обеспечивают данный стандарт. Что является предпосылкой решения проблемы расхождения между ростом средней жилой обеспеченности и средней площадью строящихся квартир.

Целевое обеспечение градостроительного маневра, то есть решительное расширение сегмента ИЖС, требует увеличения земель застройки на землях населенных пунктов, по данным автора, с 3,47 млн га до 6,3-6,5 млн га и — соответственно — увеличения площади этих земель с 19,89 млн га до 25 млн га.

Данная форма национального расселения в наибольшей степени отвечает структуре производящей роботизированной экономики Шестого технологического уклада, — уверен А.С.Кривов.

 

Что предлагается

В Хартии присутствует отдельный раздел «Стратегии и действия», в котором развернуты семь пунктов. Первый посвящен созданию вертикали управления пространственным развитием, что предполагает: подготовку Национальной градостроительной доктрины, которая должна быть принята Президентом и Государственной Думой РФ; формирование институтов, отвечающих за тактическую повестку градостроительной политики на уровне городов и регионов; учреждению должности Специального представителя Президента РФ по градостроительству и пространственному развитию и др.

Во втором говорится о реформе градостроительного законодательства, которая включает: устранение рассогласованности со смежными областями законодательства; пересмотр состава и содержания документов территориального планирования; создание Федеральной службы по градостроительному надзору; подготовку нового Градостроительного кодекса РФ и др.

Третий — переход к новой национальной модели жилья, которая предполагает диверсификацию продукта в соответствии с локализацией, типологией, линейкой стройтехнологий и пр. Отдельно говорится о программе строительства социального жилья.

Среди прочих приоритетов — восстановление проектно-исследовательского комплекса, модернизация строительной индустрии, обновление транспортно-инженерной инфраструктуры, активизация городской экономики. Любопытная деталь — как только речь заходит об этой самой городской экономике, тут же следует набор либерал-монетаристских идеологем про переход от советской индустриальной модели с «заводом и селитьбой» к постиндустриальному городу XXI века, конкуренцию за человеческий капитал и т.п.

Сильная сторона Целеполагания — не только провозглашение необходимости действий проектно-концептуального плана, способных, как подчеркивает автор, прийти на смену стихийной разнонаправленности субъектовых и муниципальных политик, но и представление нескольких подобных кейсов из разряда т.н. регуляторных песочниц.

Первый — предложения по пространственному развитию на территориях макрорегиональных образований, в частности, Балтийской России. Речь идет о макрорегиональном перераспределении грузовых и транспортных потоков, производств и активов из перегруженного Санкт-Петербурга по вектору Усть-Луга, Кингисепп, Псковская и Новгородская агломерации. А также развитии туристического и культурно-исторического комплекса мирового ранга Санкт-Петербург — Псков — Новгород — Калининград. Градостроительной проекцией этих программ оказываются города нового типа — города-архипелаги: растворенные в окружающем ландшафте микрогорода малоэтажных квартирных и односемейных домов с участками, соединенные сетью дорог между собой, с общественными центрами, производственными зонами, терминалами.

Другой пример — стратегическое развитие Владивостока, тихоокеанского мегаполиса с превалирующим усадебным жизнеустройством в климатически благоприятной зоне. Речь идет о побережье Славянка — Зарубино — Посьет и восточном береге Уссурийского залива, то есть территории от Хасана до Находки. Гигантский потенциал развития производственных и портовых мощностей позволяет создать тот же город-архипелаг, состоящий из микрогородов-посадов на 100-150 тысяч человек с улично-усадебной и малоэтажной квартирной застройкой, органично связанной с природным окружением, в развитой сетью магистральных и местных дорог. Владивосток становится центром этого мегаполиса-архипелага.

Автор настаивает на необходимости включения материалов пространственного планирования в состав отраслевых документов стратегического планирования и программ территориального развития в рамках Основ государственной политики регионального развития, утвержденных в 2017 г. за № 13.

Другое его предложение — придать функциональному зонированию расчетный характер — в логике: от целевых показателей национальных проектов и программ к наиболее вероятной типологии объектов жилья, социальной, коммунальной, транспортной инфраструктуры, производственных объектов — и далее, на основании ожидаемого спроса на типологически различное жилье, к оценке потребности в территориях различного назначения.

Наконец, автор говорит о новелле градостроительного законодательства — введении института особых градостроительных зон, имеющих целью обеспечение инфраструктурой недвижимости инновационных комплексов развития. Он охватывает три уровня. Первый — в связке федерального и группы региональных уровней при формировании особой градостроительной зоны развития макрорегионов (Дальний Восток, Нечерноземье, Балтийская Россия, Москва и Московская область). Второй — в связке региональных и муниципальных уровней (Екатеринбург и Свердловская область, Омск и Омская область, Приморский край). Третий — муниципальный уровень по группам характерных либо типических градостроительных ситуаций в поселениях и городских округах, где целесообразно получить опыт, например, реконструкции многоэтажных жилых зданий, производственных зон или исторических центров.

 

Благие пожелания

Какие-то из выдвинутых предложений сегодня выглядят не вполне реалистично. Так, в случае с Целеполаганием это полный отказ от МКД и — вообще — от железобетона. А хищники-монополисты куда денутся? Что касается Хартии, то можно привести отдельные позиции из того же раздела Активизация городской экономики — от смены административной модели предпринимательской до ориентации девелопмента на долгосрочные проекты развития.

Два слова — о понятийном аппарате Хартии. Наряду с вышеупомянутыми атавизмами типа интеграции в мировую экономику или дрейфа в направлении постиндустриального города используются термины из нелиберального словаря — «саморазвитие» или «реиндустриализация», в данном случае носящие скорее ритуальный характер и по смыслу слабо связанные с основным текстом. Очевидно, это объясняется множественностью персональных позиций соавторов текста.

Еще одно соображение носит содержательный характер. Имеется в виду сугубый нажим в тексте Хартии на развитие общественного транспорта в ущерб частным авто, включая легализацию особо радикального градостроительного приема в лице «жилья без автомобилей». Дело в том, что в подавляющем большинстве отечественных поселений — понятно, за исключением Москвы и Питера, но уже в Нижнем Новгороде не так — в связи с их дисперсным характером, рассредоточенностью в пространстве, разнесенностью сложившихся функциональных зон — не говоря уже об особенностях климата и состоянии муниципальных бюджетов — частный автотранспорт играет бОльшую (а бывает — и наипервейшую) роль, чем в Европе. Так что в данном случае механический перенос тамошних практик вряд ли оправдан.

Резюмируя, нельзя не заметить, что, казалось бы, по целому ряду позиций, к примеру, в части критики происходящего или предпочтения малоэтажной застройки, оба документа созвучны, резонируют между собой. По другим — могли бы выступать в режиме взаимодополнительности. Спрашивается: почему бы не объединить профессиональные усилия? Представляется, ровно потому, что исходные теоретико-методологические основания, или рамки — различны. Речь идет как о социально-идеологических предпосылках, так и внутрипрофессиональных векторах: в случае Хартии он носит индуктивный характер — от архитектуры к градостроительству и территориальному планированию, а Целеполагания — дедуктивный, то есть от геополитического и геоэкономического целого к системе расселения и далее — к макрорегионам, регионам, муниципиям. Очевидно, свести эти два взгляда на мир если и можно, то в пространстве текста…

Дмитрий Фесенко
Иллюстарация: mccrearylibrary.org

 

Отправить ответ

avatar
  Подписаться  
Уведомление о