Стране нужны не большие города, а Большие Проекты

В конце октября Комиссия по развитию высшего образования и науки Общественной палаты РФ инициировала экспертное обсуждение предложений по реализации государственной политики в сфере приоритетного направления научно-технологического развития «Связанность территории Российской Федерации» (пункт 20 Стратегии научно-технологического развития РФ). Отправной точкой послужила инициатива министра обороны С.Шойгу по развитию юга Восточной Сибири.

Модератором дискуссии выступил руководитель компании «Циркон» И.Задорин. Он задал общую рамку обсуждения, предложив участникам ответить на вопрос, в какой организационно-управленческой схеме и с помощью каких инструментов может быть реализована идея С.Шойгу.

По мнению В.Владимировой, важнейший инновационный проект государственного значения «Новые города — города будущего» мог бы стать эффективным ответом на вызовы, представленные в Стратегии научно-технологического развития и в Стратегии пространственного развития Российской Федерации. Главные проблемы сегодня — это многочисленные неравномерности: социально-экономического развития территорий нашей страны, расселения, размещения производительных сил, а также дефицит связности территорий.

К.Янков усомнился в перспективе реализации идеи строительства новых городов в современных условиях, обратившись к историческому опыту. Действительно, у нас в стране с 1956 г. было создано 600 городов. Но это отнюдь не 300-тысячники. «Самый новый город, насчитывающий сегодня свыше 300 тысяч жителей, стал городом в 1954 г. Это город Волжский», — подчеркивает эксперт. Если же говорить о Сибири и Дальнем Востоке, то в настоящее время там имеется 15 городов с населением 300 тысяч и более, из них наиболее молодой — Кемерово, который стал городом в 1918 г. Так что при советской власти восточнее Урала не было построено с нуля ни одного 300-тысячника. Самый крупный — это Комсомольск-на-Амуре с его 240 тысячами.

Какие это были новые города? — задается вопросом докладчик. — Ресурсные либо города в пределах агломераций крупных региональных центров. Исключение составляет тот же Комсомольск-на-Амуре, однако он возник из стратегических соображений — в связи с переносом оборонных производств подальше от границ.

К.Янков обращает внимание еще на один аспект, а именно — в его формулировке, власть у нас имеет не очень хорошую историю организации городов. «Крупные города часто росли там, где власть этого не планировала, и наоборот, те крупные города, которые планировались, таковыми не оказывались». Он приводит в качестве примера Ростов-на-Дону и Новосибирск: первый планировался как небольшой городок, никак не более Новочеркасска, второй, выросший на пересечении Транссиба и реки Обь, вообще в планах правительства не значился. В то же время Романовск на месте нынешней Красной Поляны или Алексеевск, позднее — Свободный, на пересечении Транссиба и реки Зея, которым в начале ХХ в. прочили большое будущее, эти надежды не оправдали.

В заключение К.Янков затрагивает тему удаленной занятости в ее связи с изменением рисунка расселения. Согласно его оценке, потенциал удаленной занятости при нынешнем уровне развития технологий составляет 34%. «Новая система расселения предполагает, что наиболее креативная часть населения будет жить не там, где для нее построят город-сад, а там, где людям комфортно».

Тем не менее модератор, несмотря на озвученный экспертом диагноз, ставит вопрос: можно ли создать новый город в чистом поле? «Таких проектов было много, но в других странах реализованы единицы: в Великобритании — один, в Египте — один, в Бразилии — один. А вот в СССР — сто. Можно говорить об огромном опыте нашей страны в создании новых городов».

На это З.Кучкаров заметил, что в российском законодательстве отсутствует само понятие «город». По сути, не определено, что считать городом. «К примеру, Зеленоград — то ли город, то ли поселение, то ли клуб любителей программирования». Каковы организационно-правовые формы города? Город-фирма, город — некоммерческое партнерство, город — государственно-частное партнерство, город-кооператив

По замечанию В Маркина, у нас нет не только понятия города — в федеральной власти никто городами не занимается. К примеру, села находятся в ведении Минсельхоза. «Но найдите хотя бы одно федеральное ведомство, где бы занимались городами. Не строительством и жилищно-коммунальным хозяйством, а координацией городского развития».

А.Кряжев полагает, что обозначенный в выступлении министра обороны масштаб — от 300 тысяч до миллиона — явно завышен. Если говорить о новых городах, то вряд ли они сегодня преодолеют 50-100-тысячный рубеж.

М.Фомин в качестве примера приводит Иннополис в Татарстане. «В 2010 г. возникла идея построить IT-деревню, в 2012 г. появился ориентир — город на 50 тысяч человек, потом ставки возросли — 155 тысяч. В результате — на сегодня коренных жителей 866, с учетом переменного населения — 2 тысячи».

Он обращает внимание на то, что в настоящее время реализуются частные инициативы в области градостроительства. В качестве примера приводится Доброград близ Коврова, строящийся на средства владельца одной из компаний, который просто решил создать комьюнити близких по духу людей. Ориентир — 30-40 тысяч человек, хотя сейчас там живет существенно меньше.

На что И.Задорин заметил, что, таким образом, у нас в стране имеются различные институционально-управленческие варианты, среди них — федерального управления, частно-государственного партнерства и частной инициативы.

И все же, как настаивает М.Фомин, опорный каркас системы расселения — это в основном вторые и третьи города, именно они нуждаются в развитии. То есть он придерживается точки зрения, что «лучше старых помыть».

По словам Ф.Дудина, не надо ставить во главу угла количество жителей, а вот что действительно важно — это получение добавочной стоимости и, соответственно, привлечение квалифицированных кадров. Необходимо также наращивать транспортную инфраструктуру. Немаловажный фактор — увеличение сбыта и подтверждение спроса на продукцию. Если говорить о Сибири и Дальнем Востоке, то рассчитывать на спрос со стороны наших соседей вряд ли оправданно, они сами себя обеспечивают — следует делать ставку на внутренний спрос.

И.Задорин, развивая тему, затронутую К.Янковым, указывает, что в последнее время появились тенденции в области расселения, необязательно связанные с занятостью, то есть с экономическими интересами населения. «Если раньше миграция предполагала переезд человека в связи с более привлекательным местом работы, то сейчас он переезжает туда, где он может просто жить. Появилась довольно большая страта людей, которые необязательно ставят целью занятие производительной деятельностью». Иначе говоря, сегодня возможно появление новых городов, не связанных с производством. Так, существуют города для пенсионеров, арт-городки и др. Размер города уже нежестко привязан к имеющемуся экономическому и производственному потенциалу.

Апеллируя к кейсам «Сириуса» и «Сколково», которые состоялись во многом благодаря санкционированному выходу за пределы имеющейся нормативной базы, модератор задается вопросом: имеются ли в существующем правовом поле инструменты для реализации амбициозных проектов, таких как создание новых городов, или мы вынуждены все так же в рамках каждого проекта нового города прибегать к экстраординарным действиям?

По большому счету он остался без ответа. И.Стариков напомнил о таких инструментах, как субфедеральные облигации субъектов Российской Федерации и инфраструктурные облигации для физических и юридических лиц. И перешел к своей излюбленной инфраструктурной теме — реконструкции Транссиба и БАМа. «Последние 30 лет маршрут Транссиба не соответствует новым производительным силам… Стране нужно вставить другой позвоночник с другими скоростями. Я не против Северного морского пути, но по нему можно перевезти в год максимум 180 млн тонн грузов. При этом в высоких широтах возить электронику в контейнерах нельзя».

По данным И.Старикова, благодаря Столыпинской реформе в Сибирь и Дальний Восток переселилось 7 млн человек, тогда как по программе «Дальневосточный гектар» — 130 тысяч за пять лет. Иного выхода нет — политическую столицу России надо переносить в Новосибирск, это будет мощный геополитический сигнал Китаю, — полагает докладчик. На что И.Задорин не преминул заметить, что нет здесь Ю.Крупнова — он бы развил эту тему.

Также И.Стариков затронул вопрос безусловного базового дохода, который владельцы цифровых платформ должны будут выплачивать людям, оставшимся без работы, отсюда — вероятная перспектива того самого комфортного расселения вне экономической привязки. Если говорить о форме, то это усадебно-ландшафтная урбанизация. Кстати, во время локдауна сформировался значительный спрос на загородное жилье экономкласса. «Конечно, такие вещи надо просчитывать», — уверен И.Стариков.

С.Журавлев акцентировал социологические аспекты строительства новых городов. «Власть может построить здания, дороги, инфраструктуру, но создать города властью невозможно. Город возникает там, где есть граждане, горожане. Если бы удалось запустить процесс создания, концентрации малых сообществ, то города как сообщества, как проекция чувства сопричастности наверняка появлялись бы и развивались».

И.Задорин поддержал этот поворот темы. «В свое время города и поселения появлялись в центрах производительных сил. Потом они начали возникать, где концентрировался финансовый капитал. Сейчас мы ставим вопрос о том, что эти города и поселения будут вырастать там, где концентрируется человеческий капитал, где притягательность места соединяется с притягательностью сообщества».

З.Кучкаров, вспомнив советские наукограды, связанные с концентрацией науки, в том числе оборонной, указал на возможную перспективу появления в новых условиях феномена культурограда. «Исчезновение многих профессий, освобождение человека от труда является набирающей силу тенденцией. Массы людей не будут нуждаться в том, чтобы зарабатывать, они будут нуждаться в том, чтобы жить. Во имя чего жить, как жить, станет вопросом, колющим очень больно».

Заметим в этой связи, что сегодня мировые центры согласования и управления, если воспользоваться определением А.Фурсова, уже озаботились на этот предмет — если региональные конфликты и эпидемии лишь отчасти решают проблему высвобождения от огромных людских масс, то соответствующие медицинские процедуры, нацеленные на изменение фертильного статуса населения в нескольких поколениях, наравне с режиссируемым голодом способны расставить все точки над i. Так что, собственно, обсуждаемые градоустроительные инициативы могут и не понадобиться.

Итоги круглого стола подвел И.Задорин. Он сосредоточился на субъектах градосозидающей деятельности. Роль государства четко проявлена в сфере формирования инфраструктуры для развития городов и поселений. Частный бизнес может быть заинтересован не только в бизнес-проектах, привязанных к месторождениям и обрабатывающим производствам, но и в обеспечении жизни, то есть в организации поселений, основанных на экономике впечатлений, рекреации и т.п. Наконец, третий класс субъектов, — это, собственно, само население, которое имеет уже иную — неиндустриалистскую — мотивацию, оно склонно перемещаться не только за работой и готово формировать сообщества, тем самым обеспечивая мобильность человеческого капитала.

Главное — стране нужны скорее не большие города, а большие проекты, способные мобилизовать население, общество и отдельных субъектов. «Наверное, большие города будут конкурировать с проектами освоения мирового океана или полетом на Марс», — считает И.Задорин. И в этом он солидарен с советником министра обороны А.Ильницким, который обозначил наступающую историческую эпоху как Время Больших Решений.

Автор фото: Артем Геодакян/ТАСС