Мариуполь — город, не поддавшийся урбаноциду

Вслед за дорожными заметками С.Переслегина и Н.Луковниковой вышел их же блиц-репортаж из Мариуполя, который так и называется «Мариуполь. 4 города в одном». Помимо впечатлений от увиденного он содержит пару обобщений, относящихся к послевоенным городам и их влиянию на социальный и культурный потенциал государственных образований.

Прежде всего, С.Переслегин, повествуя о состоянии Мариуполя, находит, что сегодняшний город как бы соткан из четырех или пяти составных частей. Это фрагменты из его недавнего украинского прошлого, тема войны и памяти, пронизывающая город, каждый его камень в настоящий момент, уже появившиеся части, связанные с эпопеей его восстановления усилиями России последнего времени, некротический город в лице «Азовстали» с ее темой смерти, наконец, сохранившиеся, так скажем, отдаленно исторические фрагменты — советского и дореволюционного прошлого. Что важно — и в последующем все эти составляющие, по слову С.Переслегина, субличности будут определять лицо Мариуполя, они никуда не денутся, не растворятся в настоящем и будущем, даже после их реинтеграции.

Можно сказать, что Жданов, в общем одномерный индустриальный город советской эпохи, обретает историческую многослойность и сложность. Его градостроительная ткань становится многоадресной, а значит — более богатой, семантически насыщенной. Следует также добавить, что теперь Мариуполь, ранее, в его промышленной ипостаси, по факту отрезанный от морского побережья гигантами индустрии и портовым хозяйством, не может не обрести рекреационный потенциал — при частичном сохранении и производственных мощностей: того же завода Ильича, к востоку от «Азовстали».

То есть Донецк и Мариуполь, возвращаясь домой, вновь вливаясь в состав России, пополняют число наших городов, отличающихся той самой многосложностью, многогранностью, множественностью историко-культурных слоев и смыслов. Благодаря чему и ткань самого государства обретает искомые многоуровневость и емкость. С.Переслегин приводит т.н. индекс сложности государств, исчисляемый числом значимых городов Габсбурга. Так вот этот индекс возрастает по мере развития, диверсификации, культурно-исторического насыщения составляющих его прежде всего 1115 городов, а также 2300 рабочих поселков и оставшихся порядка 120 тысяч сельских поселений. Это и есть вторая важная мысль известного футуролога.

Развивая это его положение, выраженное весьма политкорректно, можно сказать, что к известным историческим функциям, или миссиям войн (не связанным с геополитическими, геоэкономическими, геокультурными и прочими сиюминутными основаниями) добавляется еще одна, относящаяся к обретению городами и государственными образованиями той самой сложности и поливалентности. Что, конечно же, никак не компенсирует чудовищность любых гекатомб с их нескончаемыми потоками крови, перечеркнутыми и искалеченными судьбами людей и целых поколений. Которые, кстати, по замечанию С.Переслегина, могут приводить и приводили в ходе истории человечества к урбаноциду — исчезновению городов с лица земли. Как это имело место, к примеру, с Карфагеном по итогам Третьей Пунической войны во II в. до н.э.

Напомним, что первая из социально-исторических функций войн — это стимулирование, подстегивание научно-технического прогресса. То, что раньше душилось обществом на корню, стремившимся всеми правдами и неправдами сохранить статус-кво, не допустить экономических и технологических инноваций, под воздействием обстоятельств непреодолимой силы пробивается наверх, получает перспективу развития. Лишь один пример — Великобритания вошла в Первую мировую войну с 60-ю грузовиками, а спустя несколько лет вышла с 60-ю тысячами.

Второе общезначимое следствие любой войны — расчистка территории под новый строительный цикл. Послевоенное восстановление разрушенных в результате боевых действий городов из раза в раз сопровождается строительным бумом и — как следствие — открывает новую страницу в истории градостроительства. Пространственные же изменения, как правило, влекут за собой решительные социальные и экономические трансформации.

По мнению С.Переслегина, Мариуполь предстает в качестве города, не поддавшегося урбаноциду, примера жизненной силы, стартовавшей успешной реинтеграции. Можно говорить о становлении еще одного российского Города с большой буквы.

Автор фото: Николай Тришин | ТАСС