Виктор Логвинов:к природоинтегрированной архитектуре.

В разгорающемся споре между «дизайнерами стеклянных оболочек» и «декораторами пенопластовых капителей» вряд ли будет найдена искомая истина. Маятник профессионального сознания будет, вероятно, вечно метаться между традицией и новаторством, пролетая по инерции «золотую середину» или, вернее, вечный стержень жизни, вокруг которого всегда и бесспорно будет вращаться архитектура.

История человечества есть история взаимодействия и борьбы человека с природой – история создания своей, отделенной от природы и противопоставленной ей искусственной среды, называемой архитектурой.
История архитектуры есть история формотворчества, вечным неиссякаемым источником которого всегда была и будет природа.
Прошедший век – век бурной урбанизации и индустриализации с его гигантскими, невиданными в истории масштабами «покорения природы» и создания искусственной среды — породил ответную реакцию: всеохватную тягу человека к природе.
Идеи города-сада, трансформировавшиеся на русской почве в уникальное массовое явление под названием «дача»; органическая архитектура, родоначальником которой считается Франк Ллойд Райт (хотя на эту роль по праву может претендовать и Антонио Гауди и многие другие); эксперименты с биоморфными структурами блестящих инженеров-конструкторов Пьера Луиджи Нерви и Сантьяго Калатравы; экологические небоскребы Нормана Фостера и Кена Янга и многие другие поиски и находки вписали в историю архитектуры, может быть, не самые эффектные, но, безусловно, наиболее гуманные страницы. Не осталась в стороне от тенденций последнего времени и Россия – речь идет о работах лаборатории архитектурной бионики, которую возглавлял Ю.С.Лебедев, по праву признанный родоначальником специального раздела архитектурной науки.
В этом же направлении, на мой взгляд, работал и непревзойденный мастер синтеза архитектуры курортных зданий и комплексов с природой И.З.Чернявский, с которым мне посчастливилось работать в 1970-1980-е годы. Среди его лучших работ для Подмосковья — пансионаты «Вороново», «Планерное», «Отрадное». Менее известны его нереализованные проекты для юга, которые проектировались в тот период в моей бригаде и которые разбросаны от Украины до Армении в виде заброшенных каркасов или незавершенных сооружений – таких как недостроенный комплекс пансионата «Сосновая Роща» в Геленджике. Предложения по его реконструкции и завершению были сделаны в этом году совместно с другим учеником И.З.Чернявского Б.Д.Кожушаным (рис.1).
Под впечатлением поисков, находок и нереализованных идей этих лет я остаюсь, в определенной степени, по сей день. Тогдашние уроки я помню до деталей. Проектируя в огромном количестве (меньше – строя) санаторные комплексы — всегда в природе и на рельефе — для Армении, Черноморского побережья Кавказа, Кавминвод и Крыма, просто невозможно не пропитаться уважением к природе, не ощутить взаимосвязь человека, архитектуры и ландшафта.
И.З.Чернявский считал, что интегрированная в природу, эмоционально насыщенная архитектура оказывает на человека психотерапевтическое действие, являясь едва ли не главным бальнеологическим элементом курорта. Говоря о «благоприятной и полноценной среде жизнедеятельности», как это звучит на казенном наречии, я опираюсь в первую очередь на опыт создания среды в крупных многофункциональных рекреационных комплексах, где есть все необходимое для полноценной жизни: комфортное жилье, качественное питание, насыщенный досуг, лечение, спорт и, наконец, ПРИРОДА и выразительная АРХИТЕКТУРА. Я убежден, что полноценная архитектура как минимум должна обладать еще тремя качествами — сверх триады Витрувия:
— скульптурностью – крупной пластикой и силуэтом внешних форм;
— пространственностью – сложной системой взаимоперетекающих внутренних пространств.
— фактурностью — пластикой поверхностей фасада и интерьеров.
Архитектура как искусство – это всегда драматическая коллизия между силой композиции и человечностью, даже лиричностью среды, в которой обитает человек. Чуть нарастил мощь — утратил человеческий масштаб и связь с природой. Чуть пережал с мелкой детализацией и масштабом — потерял силу композиции.
Наверное, поэтому, вернувшись в московскую архитектуру, я проектировал жилые комплексы, более похожие на курортные городки, чем на привычные городские микрорайоны. Из-за загрузки на посту президента Союза брать много работ я не мог и не хотел, самоограничившись маленькой мастерской в десять человек. Зато у меня появилась счастливая возможность отказываться от неинтересных заказов, интуитивно выбирая объекты на берегу рек и каналов, на границе парковых и лесных зон.
Первым из таких экологических объектов шесть лет назад стал крупный жилой комплекс с яхт-клубом, культурно-оздоровительным комплексом, школой, детсадами и т.д. на берегу залива р. Химки, впадающей в канал им. Москвы. Второй построен год назад — это жилой комплекс на высоком берегу Москвы-реки в охранной зоне памятника архитектуры, церкви Троицы Животворящей в с. Годунова, на границе с природным комплексом. Отсюда открывается один из лучших видов Москвы – на Татаровскую пойму и застройку района Крылатское.
Сложносочиненные формы огромного комплекса жестко детерминированы непростой градостроительной ситуацией. Овал плана с внутренним двором, открытым на церковь в сторону реки, продиктован формой участка, который окружен проездом. Снижение этажности с 19 до 5 этажей в сторону церкви следует охранным требованиям. Круглая в плане башня в разрыве овала – градостроительная доминанта, видная на расстоянии пяти–шести километров от Третьего транспортного кольца по оси нового Краснопресненского проспекта.
Первые в Москве в жилом доме панорамные лифты, вынесенные на наружный контур овала, приняты из экономических соображений с целью увеличения площади квартир комфортабельной двухквартирной секции.
Сверхзадачей же было нахождение баланса между непримиримыми антагонистами — силой и человечностью, которые всегда искал и находил И.З.Чернявский. Снаружи — это гипермасштаб градостроительной доминанты – единая стена с мощным наклонным парапетом и акцентом в виде 19-этажной круглой башни, перекликающейся с рядом из четырех тоже круглых в плане 17-этажных башен на другой стороне проспекта. Со двора – это каскад балконов и лоджий, террасно спускающихся к церкви и к встроенному детскому саду.
Двор – это особенная удача по контрасту с ошибкой молодости, нечеловеческим масштабом дворов в Чертаново-Северное. Несмотря на то, что внутри овального двора легко могло бы поместиться футбольное поле, он очень уютный, человечный и живой. А маленькая церковь, являясь центром композиции всего комплекса, смотрится как украшение пространства двора.
И еще одна реализованная идея – из подавляющего большинства квартир открывается вид на Москва-реку и Гребной канал. Такого набора качеств нет ни в одном доме Москвы (рис.2).
Между жилым комплексом и строящимся мостом через (точнее – вдоль) Москву-реку нами был запроектирован в едином ансамбле в виде своего рода шарнира спортивно-оздоровительный комплекс-фитнесклуб общей площадью 10 тысяч м2. Этот небольшой объект, который можно было бы условно обозначить как экологический офис, открыл новый этап в работах мастерской.
Идея экологического офиса пришла неожиданно, по воле случая — в данном случае несчастного. Запроектированное здание спортивно-оздоровительного комплекса пришлось срочно перепрофилировать в связи с обрушением аквапарка в Ясенево. Дело осложнялось тем, что в натуре были выполнены фундаменты и подвал, так что изменять внешнюю форму здания — срезанный под углом к горизонту цилиндр диаметром 46 метров — было уже невозможно. В эту заданную форму предстояло вложить новую офисную функцию.
Необычная задача породила и необычное для офисов архитектурное решение в виде круглого в плане террасного здания с внутренним световым двором-атриумом. Коли уже есть спускающиеся в парк террасы, откуда открываются захватывающие виды на Татаровскую пойму и Крылатские холмы, то совершенно естественным представляется предложение максимально озеленить эти террасы, сделав их продолжением парка.

2. Жилой комплекс в Карамышевском пр. в Москве.
Архит. В.Логвинов (рук.), Е.Гурвич (рук.),
А.Швадченко, В.Дук, С.Колобков, Е.Романюк,
инж. Ю.Гурвич, Б.Липовецкий.
Residential complex in Karamyshevsky proezd
in Moscow.
Architects: V. Logvinov (team leader), E. Gurvich (team leader), A. Shvadchenko, V. Duk, S. Kolobkov, E. Romanyuk, engineers: Yu. Gurvich and B. Lipovetsky.

За этот объект мы получили Золотой диплом на фестивале «Зодчество-2007». В немалой степени благодаря тому, что удалось довести объект до последнего гвоздя, до дверных ручек и букв на дверях санузлов (рис.3).
Удачный опыт хотелось закрепить, и поиски новых архитектурных форм и приемов экологического офиса продолжились в следующих проектах.
Конец Мосфильмовской улицы отличает несоответствие между ценностью территории и ее варварским использованием. Огромное асфальтированное поле – 3 гектара боксовых гаражей, и это на самой границе особо охраняемой территории – природного заказника «Долина реки Сетунь», на высоком берегу, с которого открываются далекие виды на пойму реки Раменка.
На месте гаражного кооператива «Парус» требуется построить гаражно-административный комплекс, вернув природе большую часть занятой гаражами земли. 1700 машиномест в подземных и надземных уровнях, 45 тысяч м2 офисов – и все это должно не ухудшить, а улучшить экологическую обстановку, восстановить «дух места». Выбор невелик: либо обычный дом, десятиэтажной двухсотметровой стеной перекрывающий виды на природное окружение, либо поиск необычных для офисных зданий архитектурно-экологических приемов.
Четыре объема офисов, поднятые на высокий трехэтажный подиум гаража-стоянки, отдаленно напоминают многомачтовый парусный корабль, плывущий в море зелени. На крышах зданий – озелененные террасы, спускающиеся в парковую зону. Они расположены по диагонали и ориентированы на запад, — отсюда открываются панорамные виды на долину реки.
Атриумы для офисов класса В – удовольствие слишком дорогое, так что вместо них на крыше гаража-стоянки, между объемами офисов, образовались открытые в природу уютные зеленые дворики. Площадь озеленения крыш оказывается больше площади застройки (рис.4).
В проекте Многопрофильного комплекса зданий Всероссийского общества слепых ситуация схожая. Захламленный, застроенный зданиями сарайного вида участок вблизи парка, окруженный с трех сторон жилыми домами.
Помимо сверхзадачи – создания экологического офиса, нужно выполнить весьма прозаические требования по обеспечению нормативных инсоляции и освещенности. И здесь наработанные приемы подошли как нельзя лучше. Террасы, спускающиеся к жилому дому под углом, равным углу движения солнца в день равноденствия, позволяют обеспечить нормативную инсоляцию, получив при этом максимальный выход площадей.
Помимо всего прочего, из окон верхних этажей окружающей застройки вместо вида на серые крыши сараев будет открываться вид на террасный парк. В распоряжении же сотрудников офисов и многочисленных посетителей комплекса – развитая система открытых дворов и крытых атриумов, которые в сочетании с озелененными террасами и видами на парк призваны создать атмосферу гармонии и умиротворенности — особый мир единения с природой (рис.5).
Года три назад поступило предложение потренироваться в Сочи на эскизах апартамент-отеля на территории заброшенного санатория рядом с открытым концертным залом «Фестивальный», по поводу сноса которого тогда разворачивался очередной скандал.
Наш первый вариант генетически связан с поисками 1970-х годов и с идеей садов на крышах. Вариант, как мне кажется, весьма перспективный с экологической точки зрения, позволяющий сохранить зелень на участке. Естественно, в случае проведения специальных гидрогеологических мероприятий.
Второй предложенный нами вариант, может быть, более современный и выразительный, но менее экологичный (рис.6).
Работа перешла к очередной заграничной знаменитости. В нашем же портфолио осталась красивая идея дома-паруса, которую мы сейчас реализуем в подмосковных Химках в деловом центре «Кантри Парк» на берегу Бутаковского залива Химкинского водохранилища. На крыше 22-этажного офисного здания устроены частично озелененные террасы, куда выходят самые дорогие офисы и апартаменты. С террас открываются потрясающие виды на Химкинское водохранилище (рис.7).
Идею возвращения природе отнятого архитектурой пространства мы попытались применить и в коттеджном строительстве, запроектировав особняк с газоном на крыше. По замыслу, дом должен раствориться в ландшафте. Проект разрабатывался в рамках конкурса, и примечательно, что из десяти ведущих архитекторов Москвы пятеро представили экологически ориентированные проекты (рис.8).
Экологический, или природосообразный подход предполагает применение естественных материалов. Еще одно направление деятельности мастерской – это деревянное домостроение. В данном разделе мы получили первые премии в трех всероссийских конкурсах еще в советские времена.
Это моя любимая деревянная постройка. Любимая — потому что выполнена своими руками, и не для журналов и лекций, а для жизни (рис.9).
Продолжением темы деревянного каркаса стал небольшой ресторан в бизнес-центре «Кантри Парк» в парке на берегу Бутаковского залива (рис.10).
Целая серия природоинтегрированных проектов выполняется сейчас для парковой зоны реки Яузы. Все эти объекты проектируются на участках боксовых гаражей. В первом и самом крупном чисто коммерческом объекте – многофункциональном комплексе с гаражом на 600 мест – трудно было предложить что-то принципиально новое. Здесь получают развитие наработанные приемы экологического офиса – «дома на ногах», садов на кровлях, атриумов и т.д. (рис.11).
В следующем небольшом объекте – культурно-развлекательном комплексе – свобода выбора приемов связи архитектуры с природой уникальна, так как площадь здания –
5 тысяч м2 – предстояло разнести на 2 гектара бывших гаражей, которые нужно спрятать под землю. Первый вариант предложен в виде любимого И.З.Чернявским образа «летающей тарелки». Только теперь тарелка должна взлететь с зеленого вала, отделяющего парк от города. В связи с тем, что экологические службы города потребовали не превышать по высоте 10-метровую отметку, тарелка вряд ли взлетит. Пришлось придумывать в прямом смысле приземленный вариант в форме причудливого холма с прогулочной дорогой по его краю – со стороны парка. Под этим холмом и размещается многофункциональный зал, который можно будет превращать в банкетный зал или в зал варьете (рис.12).
Таким образом, моя мастерская заняла в прямом и переносном смысле экологическую нишу внутри московской архитектуры. Речь идет об особом виде экологического строительства на месте гаражей и свалок на берегах рек и каналов, на границах парков. Это требует выработки особых приемов.

12. Проектное предложение
по культурно-развлекательному комплексу
с подземным паркингом
по пр. Шокальского в Москве.
Архит. В.Логвинов, К.Лазарев.
Design proposal of entertainment complex
with undergraound parking in proezd Shokalsky, Moscow.
Architects: V. Logvinov, К.Lazarev.

Сформулирую несколько основных принципов природоинтегрированной архитектуры:
1) гармоничное слияние архитектуры с природным ландшафтом, что подразумевает выбор форм, масштаба, пластики, созвучных природе;
2) связь внутренних пространств с внешним природным окружением, открытие видовых точек на природу, создание «буферных пространств» — внутренних двориков и крытых атриумов со своим микроклиматом;
3) «здание на ногах», благодаря чему максимально высвобождается земля и минимизированный объем вырубок;
4) «сады на кровлях» — возвращение природе отнятого у нее пространства земли;
5) использование экологически чистых природных материалов.
Два принципа из этого списка («дом на ногах» и «сады на кровле») провозгласил еще Ле Корбюзье, остальные тоже не новы, они составляют основу органической архитектуры. Это меня нисколько не смущает: новое – это хорошо забытое старое. Смысл наших поисков — не в новизне подходов и не в авангардности форм, а в этике отношения к природе.
В начале XXI века мы пришли, наконец, к пониманию необходимости вернуть природе то, что человечество отняло у нее в последние столетия.