Исторический макросдвиг как предпосылка демографического разворота
Вслед за трактатом последовала еще одна статья Амадея Монстрта «Улучшение жилищных условий увеличит рождаемость в стране?», в которой он выступает, по сути, со всепропальшитских позиций.
Прежде всего автор замечает, что статистика не подтверждает теорию о корреляции жилищных условий и рождаемости. «В СССР в 30-х годах по некоторым данным средняя обеспеченность жильем на человека составляла 5 м2. При этом суммарный коэффициент рождаемости был 4,5. Сегодня обеспеченность на одного жителя — почти 30 метров, а скр — 1,4. То есть жилищные условия улучшились в шесть раз, а рождаемость упала в три раза».
И превентивно отбивает возможные атаки, воспроизводя известные аргументы про демографический переход, переехавших в город крестьян, женское образование и др.
Он констатирует, что тренды второй урбанизации приводят к тому, что «народ кучкуется в мегаполисах». «Застройщики, не будь дураки, тоже строят только там, где есть спрос, то есть в мегаполисах или вокруг них, поэтому почти весь прирост жилого фонда приходится туда же».
Амадей Монстрт убежден, что «человеку нужен простор, а не метраж». «Городская квартира, даже большой площади, не дает ему ощущения простора, потому что вольно или невольно он будет сталкиваться с другими людьми с гораздо большей частотой, чем это предусмотрено инстинктами размножения. …Скученность выросла, рождаемость упала».
Другой момент: наши предки жили на земле, а не на деревьях. «Высокая этажность в городе означает что люди селятся на слишком большой высоте, что тоже не соответствует их естественной среде обитания. В этой связи можно вспомнить московскую реновацию. Жители формально улучшили свои жилищные условия, но с точки зрения демографии стало хуже».
По мнению автора, и ИЖС не решает проблему, поскольку оно в основном ведется вокруг мегаполисов. «Горизонтальные гетто, конечно, лучше вертикальных, но в том виде, как это выстроено сейчас, принципиально дела не меняет. Слишком близко к городу, слишком плотная нарезка участков. К тому же жителям домов все равно приходится за инфраструктурой кататься в город. А там, где человек реально способен ощутить простор, там интерес к строительству у застройщиков стремится к нулю. Да и сам народ туда не рвется».
Также автор приводит ряд доводов относительно влияния на демографические показатели других факторов. Среди них:
— параллельный рост стандартов. «Это напоминает крысиные бега, которые никогда не закончатся и никогда ни к чему не приведут. В 80-е годы 15 метров было мало для рождения детей. Сегодня 30 метров мало. Через двадцать лет 50 метров будет мало. И всегда будет мало, и всегда опросы будут показывать, что народ не хочет размножаться, якобы из-за того, что негде жить»;
— рост единиц жилья ведет к дальнейшему дроблению домохозяйств, тем самым ослабляя институт семьи. «При недостатке площади муж и жена предпочтут жить вместе, и хоть со скрипом, семья будет цела. Если каждый имеет возможность жить в своей квартире, семьи не будет. Детей, соответственно, тоже»;
— следствием избыточного строительства является дополнительный приток мигрантов. «Арендная плата снижается, что побуждает их переселяться и вытеснять местное население. Государство вместо того, чтобы решать демографические проблемы, делает ставку на мигрантов, и те временно решают проблемы, как экономические, так и демографические».
Мы приведем единственный аргумент, который, как нам представляется, способен перекрыть совокупность факторов, приводимых скептически настроенным Монстртом. А именно — в настоящее время человечество переживает макросдвиг, рядоположенный переходу к неолиту, Темным векам и «длинному XVI веку» — транзиту от феодализма к капитализму. Как известно, в точке бифуркации куется будущее, в том числе социально-демографическое. И оно зависит от активности каждого из нас, легкого прикосновения в нужное время в выверенной точке — а вовсе не только от сложившейся исторической колеи и волеизъявления сильных мира сего, как это имеет место в периоды социального равновесия.
