Эмили Файф – сценография для города

Париж был недавно назван одним из самых стильных городов мира. Важным критерием, определившим его «стильность», помимо экстравагантного вида жителей, оказалось оформление общественных мест. В Париже за правильным внешним видом парков, крупных магазинов и их витрин следят истово. На их украшение брошены лучшие силы. Более того, на этот запрос города появилась даже специальная профессия – сценограф. В представлении большинства, сценографы занимаются декорациями к спектаклю. Французы под спектаклем понимают собственно повседневную жизнь и декорируют ее со всем тщанием. Сценограф в Париже выполняет одновременно множество задач. Увязывает вещи и их окружение так, чтобы они не выглядели случайными в данном городском контексте. Потому помимо хорошего пространственного мышления сценографу необходимы умения, более привычные для дизайнера.
Любопытный факт: профессию дизайнера во Франции долго не могли назвать единственно верным способом. Долгое время считалось, что слову «дизайн» (как заимствованному из английского языка) и производному от него «дизайнер» вообще не место во французском языке. Дизайнеров именовали декораторами, сценографами или технологами, прекрасно понимая разницу профессий, но затрудняясь найти эквивалент в собственном языке. И, возможно, из-за этих языковых неурядиц, смешались и сами границы профессий.

Француженка Эмили Файф, дочь русско-французского архитектора и французской художницы Гарри и Симоны Файф – как раз из тех, кто балансирует на грани между сценографией, декором, дизайном и искусством. Сама она предпочитает называть себя сценографом: большинство ее работ про оформление городского пространства. Она преображает витрины бутиков и галерей, церкви и улицы городов. Эмили украшает вверенное ей пространство на короткий срок. Пару дней, пару недель, пару месяцев. Важно отметить именно недолговечность ее работ. Именно в их временности проявляется специфика профессии сценографа. Эмили проделывает огромную работу по обустройству различных объектов. Места их экспонирования вполне совпадают со средой, где обычно располагается предметный дизайн. Однако ее инсталляции в большинстве случаев лишены функциональности – важного для дизайнерской вещи качества. Тем не менее, искусством ее работу тоже назвать нельзя. Они слишком декоративны и коммерчески привлекательны. Если не напрямую (вряд ли их можно выкупить после окончания выставки), то опосредованно. Они нацелены на то, чтобы товар в витринах – будь то сумки Hermes, ткани Pierre Frey, одежда Isabel Marant или Kenzo – продавались лучше. Чтобы человек, если и не зашел внутрь, но хотя бы не прошел мимо, задержал взгляд. Однако инсталляции Эмили также невозможно назвать исключительно служебными по отношению к люксовому товару. Эмили утверждает, что в большинстве случаев отказывается принимать во внимание коммерческую составляющую своей работы. Инсталляции Эмили единичны и не подлежат продаже, хоть часто она включает в них продукцию, выставленную в бутике. Композиции должны быть хороши сами по себе, вне связи с вещами, которым они служат своеобразной подложкой, фоном. Иногда даже эта «изнанка» витрины, как в костюмах Пола Смита, оказывается важнее всего остального.

[thumb]/files/u11/0ad554444e7274a3648566bc145cdfb7.jpg[/thumb]
Сценография витрин для «Изабель Марант».
Париж. 2007 г.

Более того, «сценография» Эмили в определенном контексте вполне может восприниматься и как собственно дизайн. По роду работы ей часто приходится работать с поверхностью, с чистой стеной или стеклом. И даже эстетически осмысливать и драпировать городские стройплощадки. Она разрисовывает поверхности цветами, различными геометрическими элементами. Сейчас на выставке Maison & Objet можно найти фирмы, выпускающие такие «татуировки» для стен в промышленных масштабах. А освоение этого «обойного» жанра начиналось как раз с работ Эмили и других сценографов, делавших единичные «набойки» на стенах вручную.

Ее работа иллюстрирует важный тренд. Если пройтись по парижским галереям современного искусства, во многих можно встретить работы подобного плана: от фрагментов тел, выполненных из ткани, до абстрактных существ, связанных между собой в «гирлянды» – только размером они будут больше, да на вид пострашнее. К тому же эти самые произведения современного искусства тиражируются. Многие художники даже оговаривают в своих каталогах, что их работы можно заказать в другом цвете или размере. То есть налицо миграция в сторону коммерции. Эмили же адаптирует современное искусство (напомним, ее инсталляции единичны и уже только поэтому могут быть отнесены к искусству) для массового потребителя. Именно массового, поскольку работы выставлены в витринах и становятся объектом внимания случайных прохожих и туристов. То есть они ориентированы на совершенствование атмосферы именно города, а не отдельно взятого бизнеса. Люксовые бренды становятся своеобразными «меценатами» в области современного искусства и предоставляют для него свои площади.
В Париже об этом задумались давно…