«Реновация без сноса» — от общего к частному

В ЦДА прошла выставка «Реновация без сноса», организованная «Архнадзором». Предметом ее являлось представление и описание 218 исторических зданий, непонятным образом попавших в программу реновации и – соответственно – в прескрипционные списки. С подачи «Архнадзора» они были рассмотрены рабочей группой в составе представителей Москомархитектуры, столичного департамента по культурному наследию и «Архнадзора», в результате было принято решение об их сохранении. Еще несколько сот кандидатов из списка, подготовленного «Архнадзором», ожидают своей участи.

В рамках выставки состоялась дискуссия, в которой участвовало в том числе руководство Москомархитектуры, включая председателя Ю.Княжевскую. Очевидно, оно откликнулось на приглашение «Архнадзора», предполагая, что речь будет идти о судьбах сохраняемых исторических зданий. В смысле — что с ними дальше делать: оставлять в жилом фонде на зависть бывшим жильцам, переводить в нежилой, реставрировать-приспосабливать, реконструировать-расширять и т.п.?

Но не тут-то было. Предмет обсуждения немедленно поплыл, несмотря на все усилия ведущих – Р.Рахматуллина и К.Михайлова. Эксперты предпочли частным вопросам общие – те, что, казалось бы, стояли во главе угла весной-летом прошлого года. Типа почему обследования проводятся постфактум, как дореволюционные, конструктивистские или сталинские дома могли попасть в программу, как так получается, что сносят центральный корпус и одно из крыльев, оставляя второе. А отсюда уже рукой подать было до обвинений начальства в незнании и нелюбви к городу, корыстолюбии, антидемократизме и прочих прегрешениях. Договорились и до «прихвостней режима», которым не уйти от народного гнева. Впрочем, до мордобоя не дошло, хотя модераторам, урезонивая выступавших, не раз приходилось повышать голос.

Что по делу? Как нам представляется, помимо прочего выставка проблематизирует понятие общественного богатства, определенно недооцениваемого в наших широтах. В отличие, например, от англосаксов, общественное благосостояние которых помимо многовековой колониальной ренты зиждется на остром ощущении и владении закономерностями и механизмами приращения и убытия этого самого общественного богатства. А главное — практическом использовании данного знания.

В рамках выставки объектами экспонирования являлись дома доиндустриальной эпохи, однако она подводит к мысли, что понятие общественного богатства не может не распространяться и на дома индустриального периода. Районы хрущевок, пусть и не обладая историко-культурной ценностью, несут в себе ценности средовые. Не говоря уже об экономике – если дом, который способен простоять век и более, сносят на полдороги, то мы все лишаемся дельты общественного богатства, рассчитываемой исходя из времени его дожития. Впрочем, если за последние четверть века заброшены десятки тысяч поселений с домами и школами, больницами и клубами, то чего уж тут плакать по волосам?

Еще один аспект – непосредственно связанный с предполагавшейся ключевой темой обсуждения. Все эти двести с лишним сохраняемых домов практически равномерно распределены по районам вокруг ЦАО. Отсюда естественным образом возникает мысль увязать их в единую сеть, к примеру, арендных, или доходных домов, которых у нас так не хватает. Или второй вариант – это могла бы быть сеть хостелов, которые сейчас резко пошли в рост – к примеру, на небольшом отрезке на улице Красина за последние несколько лет их появилось более полудюжины.

Правда, в пределе таких временно бесхозных домов будет не двести, а шестьсот. Если только имевший место неконструктивный диалог, а точнее – обструкция, не сработает против дела…

Жилой дом на улице Руставели. 1951 г. Архит. Л.Гриншпун.