После НЭРа. Генплан Москвы-89

Недавно в Музее архитектуры им. А.В.Щусева с успехом прошла выставка «НЭР: по следам города будущего 1959-1977». Выставка состоялась благодаря титаническим усилиям двух архитекторов: Александры Гутновой и Марии Пантелеевой, вовлёкших в это событие многих участников, помощников и спонсоров. Сама атмосфера выставки не содержала никакого мемориального пафоса, был живой неподдельный интерес молодёжи, часто неожиданный и всегда приятный. Много раз нависал вопрос: а что было дальше? Просто рассосалось дело и состарились участники? Задача этой заметки — дать краткую справку о смысловом продолжении НЭРовской эпопеи. Это тоже интересно.

В 1973 г. Алексей Гутнов пробил, наконец, в Госстрое и ГлавАПУ г.Москвы отдел перспективных исследований и экспериментальных разработок в структуре НИиПИ Генплана Москвы. Это было большое событие. До этого А.Гутнов и З.Харитонова работали в Моспроекте-1, мы с А.Скоканом пытались писать диссертации во ВНИИТАГе, а вечерами делали конкурсы, выставки, вели с остальными членами НЭРа-2 поисковое проектирование, и всё это в случайных московских подвалах, как и положено любителям underground’a. Для нас закончилась двойная жизнь, теперь мы могли делать все «поисковое» на легальной основе и за зарплату. Обоснованием появления отдела и его основной задачей была подготовка квалифицированных ответов на реальные проблемы развития Москвы. Это сильно отличалось от «свободных поисков», когда мы сами выбирали и условия проектных задач и степень условности ответов. С «бумажным» подходом пришло время завязывать. От нас ждали структуризации московских проблем на конкретном материале и на выходе — вариантность их решения. Мы и предположить не могли, насколько глубоко и надолго нас поглотит московский материал — почти на 18 лет. От первоначальных четверых участников отдел вырос до сорока человек. Пополнение шло из гутновских дипломников и смежных специалистов. Впервые для решения градзадач появились программисты, частью из своих, архитектурных (Андрей Бутусов, Алексей Каверин), частью из Института проблем управления, и тогда стало зримо и ясно, что дело выходит на серьёзный уровень и результаты будут питать не только нашу профессию. Не во всём эти ожидания оправдались, но стимуляцию они обеспечили мощнейшую.

Но это будет потом, в 80-х, а к концу 70-х была проделана ознакомительная работа по определению степени управляемости отдельных систем городского организма. Это серия проектов по реконструкции исторических кварталов, выявлению структуры городского и столичного центров, условиям возникновения пешеходных зон, регенерации местных центров старой Москвы, исследование внеуличных пешеходных систем и других компонентов города.

В те годы мало кто занимался средовой реконструкцией, а в Питере даже вовсю шла санация кварталов со сносом 35% фонда, и отдел выпустил книжку с нашими примерами современного уплотнения кварталов, что многим было непонятно, так как большинство тогдашних архитекторов жаждали снести «старьё» и построить своё. Следом выпустили книжку по комплексной реконструкции района Столешникова переулка с устройством пешеходной зоны. Эти микротиражные издания имели популярность «самиздата» и кочевали по рукам. Параллельно шли исследования особенностей московской градостроительной ситуации; асимметричности наземной планировочной структуры, неравномерности наполнения её активностью; образования новых фокусов тяготения; определения направлений развития города; изменения роли исторического центра и т.п. В результате тихо-тихо работа отдела стала дублировать и пересматривать почти все направления деятельности института, что, конечно же, обнажалось на внутренних научных советах, и наши «свежие» взгляды часто вызывали активное сопротивление части руководства, а среди специалистов и молодёжи оказалось немало сторонников — и в научной части, и в проектных мастерских.

Заинтересован в нашем существовании был и главный архитектор Москвы М.В.Посохин. Устав от критики по поводу старой промашки с Новым Арбатом, он задумал сделать пешеходным старый Арбат в виде гуманитарной компенсации. А мы уже разработали эскизные предложения по пешеходным зонам «Петровка — Кузнецкий», «Замоскворечье». Арбат поначалу не фигурировал, но интересы совпали, и он начал реализовываться силами А.Гутнова, З.Харитоновой, О.Баевского, Т.Малявкиной, М.Белова и других, активно используя ресурс Моспроекта-2. Параллельно готовились «Столешников» и «Кузнецкий», но город выложился на Арбате, сил на остальные зоны не хватило, и их реализация отодвинулась на 15-30 лет. По Арбату прошло много критики, московское общество разделилось, и до сих пор не все успокоились. Но пешеходные дела были не самыми главными, и результатом многоступенчатых мозговых атак, острейших споров внутри и жёсткой, а порой и разрушительной критики снаружи в отделе родились 12 подрамников 1×2 м по основным разделам нового генерального плана Москвы и ПДП центра. Это называлось «Прогнозы развития Москвы». Причём на каждом подрамнике умещались и анализ существующего положения, и концептуальное предложение по его изменению. В течение пары лет они видоизменялись синхронно с выработкой новых идей, постепенно становясь матрицей будущего генплана города. Собственно, основные смысловые положения были разработаны ещё до 1986 г. Это — отказ от экстенсивного территориального расползания в пользу реконструкции и уплотнения города; особая роль срединного пояса как структурного объединителя системы новых узловых центров и резерва функциональной трансформации; система высотной ориентации и приёмы формирования искусственного ландшафта города; застройка старого центра по морфотипам; экологический каркас и другие новации. Впервые рассматривалась вариантность взаимодействия «город — область» в связи с выводом МПТ и созданием новых фокусов периферии на системно-программной основе. Всё это А.Э.Гутнов многократно докладывал на советах и упорно объяснял сначала М.В.Посохину, а затем Г.В.Макаревичу, сменившему первого на посту начальника ГлавАПУ. Все кивали, но дело стояло, хотя запахло переменами, и уже главой города был Ельцин. А пока все чего-то выжидали, 14.07.86 умер Гутнов. Шок был сильнейший. Слишком много дел и людей сфокусировались на его энергию и способность видеть перспективу не только в нашей сфере. Подобных лидеров не было и нет до сих пор. Но мы продолжали дорабатывать концепцию, благо разбег был хороший.

Главным архитектором Москвы стал Леонид Васильевич Вавакин, профессиональный градостроитель (чего давно не было), с задачей делать новый генплан на расползающийся город. Внимательно рассмотрев наши материалы, он не просто согласился с этим продуктом многолетнего труда, но практически дал карт-бланш на разработку нового генплана Москвы, чего, вообще-то, мало кто ожидал, включая уцелевших членов авторского коллектива. Реле щёлкнуло, вектор задан, а дальше были четыре года изнурительной работы со множеством атак и откатов, потерей союзников и обретением новых. Словом, более наполненного событиями периода я в своей жизни не знаю.

Не всё, что хотелось и задумывалось, вошло в материалы генплана-89, да по-другому и быть не могло: ведь участвовало несколько институтов и куча мастерских, многое упрощалось и выветривалось, но основные идеи остались. Градостроительную экспертизу мы прошли, но когда с материалами познакомились в мэрии, то (со слов Л.В.Вавакина), Лужков сказал, что не позволит «каким-то закономерностям» рулить городом и что управлять они будут коллегиально и в ручном режиме. Стало ясно, что новой власти любые регулятивные документы будут только мешать. В 1990 году правительство Москвы одобрило лишь основные положения нового генплана, сами же материалы с механизмом реализации утверждены не были. И когда в середине 90-х в Москве начался строительный бум и всё ручное управление вместе с коллегиальностью привели к удручающим результатам, ни одна из фундаментальных городских проблем за 25 лет решена не была. Всё только обострилось.

Что в сухом остатке? Тринадцать лет Алексей Гутнов собирал и готовил команду, четыре года команда, выкладываясь, обретала уникальный опыт городского проектирования, и это не могло остаться без последствий даже при таком обломе, как отторгнутый ГП-89. До недавнего времени в НИиПИ Генплана активно работала группа высоких профессионалов под руководством Олега Баевского, влиявшая при любой возможности на все серьёзные градостроительные решения по Москве*.
___________________
*При очередном разгроме НИиПИ Генплана О.Баевский перешел
в Высшую школу урбанистики НИУ ВШЭ.

Долгие годы в Гипрогоре, а затем на руководящих должностях в Институте градостроительства Московской области плодотворно работала группа Павла Лапшова и Андрея Бутусова, серьёзно обновив методики структурного развития областных и районных центров и выпустив мудрые нормативы для Московской области.

Концепция морфотипов исторической застройки, доведённая Лидией Кожаевой до проектной практики, стала необходимейшим методическим атрибутом нашего градостроительства и предметом изучения в архитектурных вузах.

Проектные мастерские «Остоженка» и «Артэ» под руководством А.Скокана и автора сумели в суматохе 90-х реализовать несколько кварталов в центре Москвы в полном соответствии с принципами, разработанными ещё во время работы в отделе Гутнова. И тут не всё удалось, но вектор усилий был выдержан, и проекты реализованы в рамках московской традиции без укрупнения масштаба среды.

Последствия многолетней проектной подготовки группы единомышленников, несомненно, сказались на методической практике многих «городских» архитекторов, а вот с реализацией сейчас хуже. Никто не предполагал, что переход от условного социализма к вульгарному капитализму даст такую форму ручного управления, когда каждый следующий этап рушит предыдущий. Подождём первых признаков преемственности. Обнадёживает то, что всё чаще в разговорах о городе фигурируют термины и понятия, введённые на ГП-89. Они легко усваиваются студентами, ещё охотнее дополняются. Студенты вырастут, что-то вспомнят, к чему-то приладят. Главное, чтобы ветер подул в нужную сторону, и это совпало с иной коллегиальностью.

Владимир Юдинцев,
член авторского коллектива ГП-89

Аксонометрия пешеходной зоны «Столешников — Кузнецкий мост». Архит. А.Гутнов, З.Харитонова, В.Юдинцев. 1980 г.

Схема пешеходной зоны «Петровка — Кузнецкий мост». Архит. А.Гутнов, А.Скокан, З.Харитонова, В.Юдинцев. 1980 г.

Обложка тома «Пешеходные зоны Москвы». Архит. С.Лобачев, В.Юдинцев, С.Чевашов, инж. Е.Боровик, Н.Фокина. 1984 г.

«Парабола плотности» и морфотипы московской застройки. Архит. Л.Кожаева. 1985 г.

Концепция размещения высотных объектов в ЦПЗ. Архит. В.Юдинцев, С.Лобачев. 1987 г.

Морфотипы и каркас городской активности исторического центра Москвы. Архит. Л.Кожаева, В.Юдинцев. 1988 г.