К тем, кто подписал письмо архитекторов о «Законе об архитектурной деятельности» или собирается это сделать

Августовское воззвание Марии Элькиной, Сергея Чобана и Олега Шапиро ко всем неравнодушным, имеющее целью отложить принятие Закона об архитектурной деятельности в его нынешнем виде, всколыхнуло посапывающее архитектурное сообщество. Все-то думали — уж отгремело, но тут — как любил говаривать Ю.Трифонов, вспапашились. Последовала незамедлительная реакция со стороны Николая Шумакова, Елены Баженовой, Юрия Рыбина, в свою очередь вызвавшее ответ «генератора волны» М.Элькиной. Отсылая интересующихся к полемике в сети — archi.ru, публикуем реплику Ю.Рыбина, который не единожды подключается к дискуссии.

Извините, не знаю ваших имен, профессий, рода занятий, поэтому моё обращение будет не только в адрес коллег. Наверное, среди тех, кто подписал письмо или собирается это сделать, есть и архитекторы, возможно, известные, думаю, что им ниже не сообщу ничего нового.
Подозреваю, что этот текст кому-то покажется длинным и скучным, но в вопросах права вообще веселого мало, а тема дискуссии многокомпонентная, сводить всё обсуждение к принципам и сроку допуска к профессии, в том числе, иностранных архитекторов, не очень корректно, при том, что система оценки квалификации уже сформулирована в действующем смежном законе.
Сначала небольшое отступление, которое касается призыва авторов письма подписывать его не только архитекторам, но и всем причастным. Полагаю, что к архитектуре как к виду искусства нет непричастных людей. Мы все в ней живем, работаем, учимся, болеем, передвигаемся по улицам городов, созданных градостроителями и архитекторами, так что письмо можно смело подписывать учителям и врачам, почтальонам и кухаркам, музыкантам и мигрантам, всем сочувствующим и неравнодушным. Именно этим искусство архитектуры отличается от музыки, которую можно выключить, от литературы, которую можно не читать, если не нравится, от фильма — можно просто не пойти в кинотеатр. Который, кстати, тоже должен быть грамотно спроектирован. А девелоперы подпишут письмо с большим удовольствием, вот уж точно кому не нужен — как очередной барьер — наш закон! Умножится ли от их участия и от участия чиновников ценность письма и собранных под ним подписей, на мой неискушенный взгляд, вряд ли.
Выражение своей позиции с помощью подписания писем — дело, конечно, полезное, оно будоражит цех, некоторых провоцирует на поиск профессиональных аргументов. Однако, даже при всей неустроенности госуправления, нашим властям почему-то не придёт в голову, например, устроить голосование или сбор подписей за лучший вариант вакцины от короновируса.
Сомневаюсь, что способы решения проблем, требующие специальных и профессиональных знаний, могут выглядеть таким образом.
Спроектировать город, стадион или концертный зал, а тем более создать грамотный закон об архитектуре, а хорошо бы и о градостроительстве — ничуть не менее сложная задача, чем придумать средство от всех пугающей заразы, пусть кто-то в неё и не верит.
Несколько слов о профессии, которой мы, посредством принятия закона, собираемся придать отсутствующий на сегодня статус, вернуть её в пространство культуры и в положение профессии народного доверия как представителя не только бизнеса, но и общества.
В 2014 году Указ Президента РФ «Об утверждении Основ государственной культурной политики» одной из задач определил признание архитектуры социально значимым видом искусства, в нём же декларировалась государственная поддержка архитектурного творчества.
Вспомним, что в арсенале средств градостроителя и архитектора — такие понятия, как экономика города, правовые отношения, общественные коммуникации, планировка, польза, эффективность, красота, комфорт и гармония. Нашими инструментами являются время и пространство, культура и религия, история и традиции, национальные и региональные ценности и смыслы, этика и эстетика, свет и тень, а главное — достижение баланса интересов общества, власти и бизнеса.
Формулировать принципы и алгоритмы достижения этого баланса должны профессионалы, в том числе, с помощью градостроительного и архитектурного законодательства. Его пустота и либерализация, вкупе с уголовным, процессуальным, ювенальным законодательством, убивает наши города и поселения. Посмотрите, к примеру, на окраины городов, на эти, по выражению уже и президента, «человейники» — и этот чудовищный и токсичный «актив», в том числе, с заменой пятиэтажек 20-этажками, даже затейливо облицованными, мы оставляем будущим поколениям. Суд потомков бывает беспощаден. Да, мы помним родовую травму 65-летней давности, слом «устоев» в конце прошлого века, но может пора выбираться из-под этих завалов?
И если говорить о социальной ответственности профессии, о том, что закон должен защитить города, общество и инвесторов от непрофессиональных действий, то какое отношение ко всему этому имеют академические отпуска студентов, в том числе, по уходу за детьми и зарабатывание денег на учебу? Не жалею, что окончил Архитектурный Институт в 30 лет после учебы в техникуме с его отличными производственными практиками, приобретенными для стройотрядов строительными специальностями, службы в армии и работы на легендарном заводе — этот опыт придаёт осознанность учебе и помогает в творческой и профессиональной деятельности, особенно, когда создаёшь собственное бюро. Слишком велика цена наших ошибок, никакие знания не бывают лишними, гравитацию легко преодолеть на экране компьютера, но очень редко это удаётся в реальной жизни.
Согласен, что плохой закон хуже, чем его отсутствие, но нельзя же бесконечно прикрываться благими пожеланиями и, иногда, матом, чтобы вымостить дорогу к желаемому. Без грамотного правового поля возрождение архитектуры как социально значимого вида искусства не состоится — она так и останется придатком строительного рынка, обеспечивающим стройку разделом проектной документации, а девелоперский бизнес — прибылью. Ничего не имею против прибыли, но давайте отличим предпринимательскую деятельность от профессиональной.
Для справки: в начале 2000-х проектная организация получала три лицензии: на градостроительную, на архитектурную и на проектную деятельность. Лицензия на архитектурную деятельность не выдавалась без участия Союза архитекторов. Сейчас проектной организации нужно два специалиста из НРС, которых нам регулярно предлагают купить в интернете, такое шараханье в отечественном правовом поле приводит к плачевным результатам. В том числе, в структуре архитектурного бизнеса, а точнее сказать, народного промысла.
Большую часть архитектурного, извините за скомпрометированное слово — рынка в цивилизованных странах, не считая, конечно, таких архитектурных гигантов, как, например, Gensler, составляют архитектурные бюро до 10-15 человек. У нас же, может быть, за исключением трёх столиц, что ни организация, то как бы «проектный институт». Ещё и изыскатели свои, и экспертная команда, и строители в придачу, причём они главные — так удобней, а по-другому — не выжить. Какого качества проектных решений мы ждём, когда сам у себя принимаешь работу под неусыпным прессом застройщика и прораба?
Коротко о работе нашей молодежи в иностранных бюро. Очень важно, чем именно там занимается бакалавр или магистр. Разрабатывает ЛЛУ или элементы фасада, выполняет рендеры, работает в качестве интерна, какие именно навыки приобретает, часто они на нашей почве трудно применимы, именно поэтому предлагается российское градостроительное и архитектурное законодательство сбалансировать с международным, установить близкие принципы как в образовании, так и в архитектурной практике и нормативно-техническом регулировании.
Сегодня система допусков в профессию в существующем виде не охватывает значительную часть профессиональной деятельности. Территориальное планирование и градостроительное проектирование, ландшафтная архитектура, концептуальное проектирование, предпроектные разработки, технико-экономические обоснования, архитектура интерьеров, эскизные проекты, которые, очевидно, требуют опыта, знаний, репутации, квалификации и профессионализма, не подлежат фактически никакому влиянию и контролю ни со стороны профессионального сообщества, ни со стороны государства. Такого положения нет ни в одной цивилизованной стране мира! Результат работы такой, с позволения сказать, «системы» — на лице наших поселений.
Мы хотим заморозить это состояние профессии, остаться в современной истории российской архитектуры отображателями фасадов? Тогда, вероятно, нужно подписать это письмо.
А если нам всем хочется, чтобы вакцина, извините за оговорку, защита наших городов от градостроительного и архитектурного хаоса была придумана и заработала, нужно всеми возможными силами поддержать усилия профессионального сообщества в создании этой защиты.

И задача состоит в том, чтобы вынести это обсуждение с площадки
архитектурного сообщества на поле, где принимаются решения: в профильные
министерства, в Госдуму, в Совет Федераций, Президенту РФ. А там подход
к положениям закона может измениться, тогда и начнётся основная работа
над текстом. Мы будем сколько угодно долго полемизировать между собой,
увязнем в подсчетах сроков получения допуска, в заботе об иностранцах,
но те, от которых зависит принятие нужного стране закона, не станут
разговаривать с неопределившимися и неконсолидированными, пусть даже
самого высокого уровня специалистами — им несбалансированная инициатива
и такое сложное администрирование точно не нужны!

С благодарностью к авторам письма за то, что возобновили, пусть и непродуктивную, но хоть
какую-то дискуссию о законе «Об архитектурной деятельности»,
архитектор Юрий Рыбин