Инженерная инфраструктура — переход из количества в качество
Статья Эль Мюрида «Коммунальная катастрофа» — это реакция на появившуюся информацию о том, что в минувшем году произошло почти 5 тысяч коммунальных аварий, в два раза больше, чем в 2021 г. Рост аварийности связан с неуклонным приближением полного износа сетей, которые закладывались в брежневскую эпоху. Как замечает автор, десять лет назад имел место всплеск износа систем, заложенных в хрущевские времена.
Такая динамика связана с тем, что в постсоветские десятилетия «почти ни в одном городе не проводилось каких-то масштабных инфраструктурных реконструкций сетей — региональные и муниципальные власти обходились, ввиду скудости бюджетов, лишь точечными ремонтами». Соответственно пределы устойчивости близки к исчерпанию, и, как пишет Эль Мюрид, в ближайшие несколько лет этот рост будет еще стремительнее. «У функции распада отрасли включается уже вторая производная — ускорение».
Да, в тех же Соединенных Штатах многие инфраструктурные объекты также находятся у последней черты. Однако для России как северной страны распад отрасли выглядит гораздо более рискованным и угрожающим, чем кризисы на потребительском рынке. «В этом смысле ситуация гораздо хуже, чем при развале Союза, так как тогда хотя бы с этим было куда как меньше проблем».
Помимо прочего, 70 с лишним процентов городского населения РФ беззащитно перед надвигающимся коммунальным коллапсом. «Это в деревне можно как-то выстроить локальное обеспечение, хотя и в сильно урезанном виде. В городе коллапс любой из систем превращает жизнь миллионов людей в невыносимую, а крах, к примеру, энергоснабжения, может вообще каскадно обрушить и остальную инфраструктуру».
Как подчеркивает автор, стоимость восстановления коммунальной инфраструктуры колоссальна, объемы работ и время даже навскидку назвать невозможно. Известно, что при 70-75-процентном износе различных объектов инженерной инфраструктуры — от линий теплоснабжения до канализации и очистных сооружений — бюджетные средства, выделяемые на строительство новых сетей, вынужденно расходуются на текучку — ликвидацию аварий.
«Коллапс усугубляется и огромными объемами строительства, когда квадратные метры подключаются к и без того изношенной инфраструктуре, доедая её устойчивость. Спасает пока деградация промышленного производства, которая высвобождает значительные объемы свободных ресурсов инфраструктуры. Будь промышленность чуть более живой — скорость распада инфраструктуры была бы гораздо выше», — констатирует блогер.
Прогноз Эль Мюрида близок к терминальному: «Как долго продлится это состояние „на грани“, трудно сказать. Счет уже идет на ближайшие несколько лет. Мы увидим приближение коллапса по всё более частым авариям и по уровню их разрушительности. Констатировать переход к катастрофе можно будет по примеру Венесуэлы — когда вразнос пойдут ключевые объекты инфраструктуры: электростанции, гидросооружения, мосты, тепло- и водопроводы, распределительные системы. Пока же идет лишь накопление числа локальных аварий, но закон перехода количества в качество скоро напомнит о себе».
Верификация алармистского прогноза не заставила себя долго ждать — имеются в виду последствия аномальных холодов в первую декаду января. В Москве и Московской области произошли аварии на теплотрассах и электроподстанциях в Отрадном, Бибирево, Южном Медведково, Подольском, Химкинском, Солнечногорском, Раменском, Наро-Фоминском и Чеховском районах. Так, в Климовске более 170 многоэтажных домов не отапливались на протяжении нескольких суток — как выяснилось, котельная была приватизирована, принадлежит она владельцам Климовского патронного завода, проживающим заграницей. Был введен режим ЧС. Коммунальные службы были вынуждены менять трубы в 30-градусный мороз. «Это говорит о том, что проблемы… скрывают, — комментирует председатель правления Союза жилищных организаций К.Крохин. — Ключевая проблема — это не недостаток денег, потому что в Москве и Подмосковье деньги есть, это проблема очковтирательства».
Как пишет Эль Мюрид в статье «Потеря устойчивости», «основная угроза сейчас — не сами коммунальные аварии как таковые. Основной угрозой является их масштаб. До какого-то предела „ручным управлением“ их можно ликвидировать в относительно вменяемые сроки. Но если власть прошляпит и допустит разрастание событий, чего исключать нельзя, тогда наступит предел устойчивости самой управленческой системы — и сыпаться начнет уже она. Она ведь тоже „оптимизирована“, как и все остальные. Плюс густо засажена полными бездарями. Другой вопрос, что функционал этих бездарей мы оцениваем по-разному. Их-то брали на работу не трубы ремонтировать и не лечить больных, а грамотно пилить бюджеты. И вот с этой работой они наверняка справлялись безукоризненно, отчего и сидят на своих местах… В общем, если масштаб аварий и кризисов (причем в самых разных областях и отраслях) начнет превосходить хилые возможности системы управлять ими даже в режиме „ручного управления“, мы столкнемся с эффектом каскадных обрушений уже в сфере управления. А это как раз тот момент, который „ручным управлением“ уже не решить. Думаю, что как раз 2024 год в этом смысле станет годом качественного изменения ситуации».
Добавим от себя: можно считать это закономерным итогом выстроенной за последнее тридцатилетие либерал-монетаристской экономики, которой аплодировали и продолжают аплодировать десятки миллионов местных дебилов, одураченных англосаксонскими теориями постидустриализма. Суть прогрессивной экономической модели остроумно выразил Р.Ищенко — это когда «вначале ты мне оказываешь услугу в борделе, затем я тебе в баре, а потом мы берём кредит в банке и едем пить кофе в Венскую оперу» (см.: Ищенко Р. Главное американское противоречие — www.cont.ws/@ishchenko/2710628).
Помимо прочего, коммунальный крах может наложиться на геостратегические угрозы и риски, связанные с разворачивающимся фазовым переходом, наблюдаемым в режиме реального времени крушением мировой капиталистической системы, плавно переходящим во всполохи Четвертой мировой войны…
Автор фото: Сергей Петров / news.ru / Global Look Press
